1. Летайте Узбекскими Авиалиниями!
Каким бы увлекательным и экзотическим ни было путешествие, львиная доля самых весёлых баек приходится, как правило, не на тяготы маршрута, а на происшествия в поездах, самолётах, автобусах и других средствах добраться до отправной точки или вернуться домой. Мало что из моего опыта может соперничать с тем, как мы добирались из Екатеринбурга в Киев после путешествия по Южному Уралу: погрузка велосипедов через окна, двое суток в общем вагоне, лежание на полке по очереди, потому что она одна на четверых, и колоритнейшие спутники… Но перелёт Узбекскими Авиалиниями из Москвы в Ташкент вполне может с этим соперничать!
Начну с полезной для велопутешественников информации. У Узбекских Авиалиний есть огромные два плюса для путешествующих на велосипеде. Первый – лояльное отношение к перевозке велосипеда в багаже. Каких-либо ограничений в этом плане у этой авиакомпании нет. Больше того, нам даже не пришлось доплачивать за негабаритность, только отнести тщательно упакованные велосипеды к окошку, где принимают негабаритный багаж. Второй плюс – это 30 кг бесплатно перевозимого багажа в эконом-классе, против 25, а то и 20 у конкурентов. Кто с велосипедом путешествует, тот знает, сколько всякого железа и резины надо с собой возить (спицы, инструменты, запчасти и пр.). Мы вписались в 60 кг на двоих.
Мне показалось, что подготовка велосипедов к перелёту заняла чуть ли не больше времени, чем сам перелёт. Для того чтобы максимально уберечь наших железных друзей от повреждений я проделал следующие операции (если вы не собираетесь возить велосипед в самолёте, смело пропускайте этот абзац):
- приспустил шины, снял переднее колесо, руль, седло и педали;
- используя припасённую веревку, привязал кампанеллу (задняя перекидка) к раме таким образом, чтобы она была максимально зафиксирована, руль привязал к нижней раме со стороны кампанеллы переключателями внутрь, педали и седло отправились в сумку;
- переднее колесо привязал к раме так, чтобы оно прикрывало привязанный руль;
- заднее колесо я не стал снимать, чтобы избежать деформации вилки, ну а участь передней вилки предоставил на милость судьбы и грузчиков, т.к. так и не обзавёлся ничем, что можно было бы в неё вставить;
- все болты, гайки, эксцентрики были затянуты, чтобы не потерялись;
- всю эту конструкцию я завернул в каримат (туристический коврик) и засунул в чехол.
Но хватит о полезном, расскажу об интересном. С велосипедами на тележке мы погрузились в пучину аэропорта Домодедово. Среди всеобщего хаоса всё-таки удалось найти очередь на наш рейс, она была самая большая и состояла из огромных чемоданов и тюков, за которыми где-нигде виднелись робко топчущиеся люди. После почти бессонной ночи в поезде и массы впечатлений от целого дня в огромной незнакомой Москве хотелось только одного – поспать. Но даже выстояв несколько часов в очередях, найдя свой посадочный терминал, который не могли не изменить в последний момент, наобщавшись вдоволь со случайными попутчиками и усевшись, наконец, в тесное кресло Боинга, нам не суждено было осуществить своё желание.
Стали возить напитки и еду, как-то странно косясь, когда я попросил просто воды и побольше. Их маленькие буржуйские стаканчики показались мне какой-то насмешкой после нервной духоты аэропорта. Сосед сзади всю дорогу бубнил о том, что ему воняёт ногами. Когда я по-акробатски вынул ногу из-под кресла и предложил ему проверить, не мои ли ноги воняют, он, по крайней мере, перестал ко мне приставать по этому поводу. Кто-то басом изрёк: «Чужие ноги как воняют он замечает, а язык свой вонючий не замечает!» В общем, полёт был неуютным, нервным и поспать не дали.
Но самые неприятные впечатления ждали нас впереди – Ташкентский аэропорт, вежливые узбеки на паспортном контроле и получение багажа.
Чужая теперь уже страна встретила нас ночью и набитым людьми, как банка шпротами, аэропортовым автобусом. Я испытал какое-то тревожное удивление оттого, что вот я за три часовых пояса от дома, и моё путешествие начинается, как обыденная поездка утром на работу – глаза слипаются, вокруг хмурые попутчики и конца-края этой унылой поездке не видно.
Однако конец у этой поездки всё же имелся, не менее унылый, чем она сама. Автобус выгрузил свой живой товар у входа в серый обшарпанный коридор, в конце которого имелись три кабинки паспортного контроля. Дружным маршем пассажиры устремились к этим кабинкам, мы последовали за ними, наивно полагая, что чем раньше займём очередь, тем быстрее выберемся отсюда. Видимо восточная ментальность не предусматривает такого явления, как очередь, во всяком случае, не в привычном для цивилизованного человека смысле. Пассажиры-узбеки просто обступили плотным пикетом паспортный контроль, а все приезжие оказались в конце. В том числе и мы.
Паспортный контроль мы прошли самыми последними вместе с горсткой других «белых людей», не обладавших носорожьим напором аборигенов. Напрасные попытки прорваться к кабинкам заняли около трёх часов, и это было ещё не всё. За эти три часа наш багаж так и не появился на конвейере… И не только наш, что несколько обнадёживало, так как среди пострадавших были люди бегло говорящие по-узбекски.
Как оказалось, было вовсе не обязательно бегать за какими-то служащими, кричать на них, требовать выдачи багажа немедленно, и тому подобное. Судя по невозмутимости персонала, такие задержки в порядке вещей. Без всякого их участия через полчаса показались наши сумки, а за ними и велосипеды. Теперь нас ждал следующий сюрприз.
Позже, общаясь с работником одного из музеев, мы узнали, что для мусульман рыба – символ очищения. Так как продукт этот в пустыне редкость, и ежедневно очищаться может не каждый, то посуду и другую домашнюю утварь попросту украшают орнаментами с её изображениями, символически очищая таким образом пищу, воду и прочее. После той беседы мы, наконец, осознали весь трансцендентальный смысл произошедшего с нашими вещами в багажном отделении самолёта. Сумки и зачехлённые велосипеды мы получили абсолютно мокрыми и воняющими протухшей рыбой. Никакая стирка и никакое проветривание не избавило нас от этого запаха до самого конца путешествия. Благо большинство вещей было упаковано в кульки, что спасло нас от необходимости всё выбросить и путешествовать налегке.
Даже теперь, спустя более чем год после нашего путешествия, проходя мимо рыбного ряда на базаре, я ловлю себя на мысли о Средней Азии, и представляю сюрреалистическую картину: трюм самолёта, набитый рыбой вперемежку с чемоданами пассажиров.
Усталость, бессонная ночь, нервотрёпка, испорченный багаж и, наконец, холодное ташкентское утро – вот итог нашего перелёта.
Впереди нас ждут тщетные попытки избавиться от навязчивого рыбного духа, общение с представителями экзотической древней культуры и масса других открытий.
(продолжение следует)